Стандарты разными бывают
(часть 1)
Автор - Гололобов Константин Евгеньевич. Кинолог. Признанный авторитет по лайкам, эксперт ІІ категории (выставки), и ІІІ категории (состязания). Уроженец г. Владивосток. Автор многочисленных книг и статей посвященных лайкам и охоте с ними. Случилась так, что у меня была возможность достаточно обстоятельно поговорить с ним о собаках, охоте, лайках и немного об Акита Ину. Со своей стороны, Константин Евгеньевич проявил неподдельный интерес к будущему академическому исследованию черепов некоторых моих собак. Особенно ему понравилась Мотя (Makoto Go Aso Inoue). С любезного позволения, автора, размещаю его статью, посвященную анализу действующего стандарта для лаек, так как нахожу много общего как в породах, так и в актуальных проблемах.
«Стандарт [англ. standart] – образец, эталон, модель, принимаемые за исходные для сопоставления с ними других подобных объектов». Одним словом, стандарт - это инструмент сравнения, призванный определить: «соответствует – не соответствует».
Взяв классическую основу этого термина, попытаюсь выяснить, насколько она близка́ одному ныне действующему документу – стандарту породы «восточносибирская лайка» (1981). Также постараюсь определить, к какой форме его следует отнести, а рассматривая некоторые разделы, сравню их с другими источниками, посвященными созданию породы. Что касается исторических материалов (применительно к данной теме), то особого внимания, на мой взгляд, заслуживают работы двух авторов (укажу их в хронологическом порядке): К.Г. Абрамова («Промысловая лайка Приамурья», 1940) (рис. 1, 2) и А.В. Гейца («Восточносибирская лайка», 1968) (рис. 3,4). Второго - в особенности, т.к. Анатолий Владимирович был одним из идейных вдохновителей создания Иркутского питомника охотничье-промысловых собак Росглавкооппушнины, более известного как ИПОПС (организован в 1968), роль которого в становлении породы (существовал 23 года) переоценить невозможно. Другой аргумент в пользу А.В. Гейца: формирование племенного ядра Иркутского питомника в основном велось за счет лаек тех мест, где Анатолий Владимирович проводил многолетние исследования. Только, в период с 1952 по 1966 г. было оценено 8718 экспонатов (6063 ♂, 2655 ♀) (А.В. Гейц, 1967). Работа Константина Георгиевича касается собак восточной окраины СССР, которые если и оказали влияние на породу (через Хабаровский питомник ВВОО), то далеко не в той степени, в какой это сделали лайки, изучаемые А.В. Гейцем.
Рис. 1 К.Г. Абрамов (1883-1961 гг). (Альбом К.Г. Абрамова, №14638-30)
Рис. 2. Книга К.Г. Абрамова "Промысловая лайка Приамурья". 1940 г.
Рис. 3. А.В. Гейц
Рис. 4. Книга А.В. Гейца "Восточносибирская лайка". 1968 г.
По прочтении стандарта ЛВС (1981) образ описываемой в нем собаки предстает довольно размытым. В основном, как мне кажется, это происходит за счет непомерно больших допусков при описании отдельных ста́тей экстерьера. Например, «высота в холке» для кобелей заявлена: 55 – 64 см, для сук: 51 – 60 см. Учитывая, что «рост выше или ниже стандартного на 2 см» отнесен этим документом всего лишь к «недостаткам», то теоретически кобель ростом в 53 см и сука ростом в 49 см (при отсутствии других выраженных дефектов экстерьера) могут претендовать на получение высоких племенных оценок, а следовательно, могут быть использованы в качестве производителей. По моему мнению, этот пункт несколько противоречит вводной части стандарта и его другому пункту: «общий вид и тип конституции». В первом случае сказано: «восточносибирская лайка – самая крупная из охотничьих лаек», во втором: «собака выше среднего роста». К.Г. Абрамов, описывая породные признаки амурской лайки, ограничивал ее рост в 55 – 60 см для кобелей и 50 – 55 см для сук. А.В. Гейц определял рост кобелей в 55 – 63 см и сук в 53 – 61 см. Думаю, что функционально (с учетом тяжелых условий горной тайги) более подойдет определение, «рост выше среднего», нежели рост в 53 и 49 сантиметров соответственно.
Следующий пункт – «индекс растянутости». Для кобелей он установлен в пределах 104 – 109, для сук 107 – 112. К.Г. Абрамов, длину корпуса амурской лайки видел в значениях, равных 110–113 % от высоты в холке. У А.В. Гейца этот показатель следующий: 103,6 – 106,3 (104 - 106) для кобелей и 105,6 – 108,1 (106 – 108) для сук. Составители действующего стандарта (1981), по всей видимости, приняли решение «поженить» результаты обоих, которое, как мне думается, было не совсем правильным. Объясню причины. Во-первых, экспедиция К.Г. Абрамова проходила на довольно ограниченной территории Хабаровского края (Нанайский и Комсомольский районы). Во-вторых, описание породных признаков амурской лайки было составлено на примере 52 ♂ и 5 ♀ (всего 57 собак) разного экстерьерного уровня (о чем можно судить по альбому «Амурская лайка», 1939). В-третьих, в упомянутом источнике представлены несколько фотографий собак, пораженных (по мнению самого исследователя) микромелией (укороченные конечности) (рис. 5). Учитывая это обстоятельство, можно предположить, что подобный недуг среди изучаемого экспедицией поголовья не был редкостью. Это подтверждает и тот факт, что спустя десять лет (1949) на III Хабаровской городской выставке собаки с хондродистрофическими отклонениями еще встречались (рис. 6).
Рис. 5. Таксовидная собака (вырождение) 1939 г. (Альбом К.Г. Абрамова, №14638-30) Рис. 6. Амурская лайка Неку. Питомник ВВОО. 1949 г. Фото из архива ХабГООиР Желая докопаться до сути, автор этих строк «вооружился» инструментом и взял из альбома Константина Георгиевича фотографии двух (из четырех признанных Абрамовым лучшими) амурских лаек - кобелей: Гекта (рис. 7) и Напуси (рис. 8). Мой выбор этих собак неслучаен: в отличие от других они сфотографированы строго в профиль, что заметно упрощает задачу. Рис. 7. Амурская лайка Гекта, вл. Самар Алексей, с. Кондон. 1939 г. (Альбом К.Г. Абрамова, №14638-30)
Рис.8. Амурская лайка Напуси, вл. Сулензига Нейса, с. Бира, 1939 г. (Альбом К.Г. Абрамова, №14638-30)
Проведенные опыты показали (намеренно не привожу своих результатов, т.к. предлагаю специалистам произвести всю процедуру самостоятельно), что индекс растянутости этих кобелей многим не дотягивает до указанного К.Г. Абрамовым «минимума». Особенно если учесть, что свои промеры я делал по современной методике: (косая длина туловища (КДТ) / высота в холке) Х 100, а К.Г. Абрамов свои - по методу Д.Д. Готта (1935) (рис. 9), где вместо косой длины туловища бралась величина, равная расстоянию (по спине) от холки до основания хвоста, которая значительно меньше КДТ. В связи с чем считаю разницу в 5 единиц, заявленную в стандарте (1981), логически не обоснованной. Особенно настораживает «максимум», принятый для сук. Восточносибирская лайка с таким соотношением длины к высоте будет смотреться излишне приземистой, что вряд ли соответствует норме.
Рис. 9. Книга Д. Д. Готта "Обмеры и оценка экстерьера собак" 1935 г. Говоря о «норме», я имею в виду - «дикий тип» - фенотип или совокупность фенотипов, присущие большинству особей природных популяций данного вида. Если допустить, что подобное удлинение корпуса происходит не за счет укорочения конечностей, а за счет увеличения одного из отделов позвоночника, то возникает другая проблема. Известно, что удлинение или укорочение различных отделов позвоночника у диких видов достигается в основном посредством укрупнения или уменьшения размера позвонков, при этом их число, как правило, остается неизменным (пример – шейные позвонки жирафа, их всего семь, как и у большинства млекопитающих). У домашних животных так происходит не всегда. Подобный «тюнинг» нередко сопровождается изменением числа позвонков (Н.А. Кравченко, 1963). Не зная данных ана́мнеза, не возьмусь называть причин удлинения корпуса у таких лаек. Другой вопрос: сто́ит ли это культивировать? Потому как, создавая благоприятные условия для чего-либо, мы в скором времени рискуем с этим столкнуться. В свете сказанного считаю, что нет никакого смысла обременять экстерьер означенной породы подобными доместикационными излишествами.
Небольшое отступление. Беря за основу дикий тип, мы прежде всего страхуем себя от случая «наломать дров», потому как Природа, в отличие от нас, людей, действует на благо ею созданного, безжалостно элиминируя все нежизнеспособное. Мы, люди, в погоне за экстравагантностью зачастую оказываемся в тупике, когда с помощью зоотехнических приемов тиражируем живых «тамагочи», которые без нашего (людей) участия ни жить, ни появиться на свет уже не могут. Конечно, я сейчас пишу о крайностях, но, лиха беда – начало.
( to be continued)
